В итоге внизу у входа на нити, выдранной из покрывала, сейчас висели ее ножные браслеты соединенные цепочкой. Символ девственности. Геста хихикала и отводила глаза, потому что получилось уж очень символично.

Она сидела кушетке, а мужчина устроился на полу рядом. Корзина стояла между ними, и оба увлеченно поедали спелый инжир. Гесте подумалось, что он, наверное, любит инжир. Сама она впервые его попробовала уже после того, как пересекла границу Гелсартова царства.

Стесняясь открыто разглядывать, как мужчина ест, Геста смотрела на его пальцы. Длинные, красивые и сильные, они ловко очищали с налитого соком белого инжира кожурку и отправляли в рот нежную мякоть. Его губы и пальцы блестели от сока. Геста настолько увлеклась зрелищем, что забыла есть сама

И вдруг он перевел на нее взгляд и весело сказал:

- Не волнуйся, я успею сбежать.

- А...? - только сейчас поняла, что опять забыла обо всем и неприлично на него пялись.

Взглянула на инжирину в своей руке, а там уже сок перепачкал ей все пальцы, и невольно рассмеялась. Вспомнила, как они с Ти лазили за черешней в царицын сад, и стала рассказывать. Про то, как черешню за пазуху сыпали, а потом сторож их застукал. Понятное дело, пришлось удирать, и она тогда неудачно свалилась с дерева.

- И? - спросил мужчина, отправляя в рот очередную ягоду.

- Ну... черешня была спелая, и вся подавилась. А мне потом пришлось всю ночь одежду от сока отстирывать.

- Мммм? - хмыкнул он н как-то странно повел бровями.

- А знаешь, - вдруг сказала Геста. - Я ведь не настоящая царевна.

Мужчина уставился на нее и даже перестал жевать.

Она и сама не заметила как разговорилась о личном. О том, что уж наверное не стоило рассказывать постороннему человеку. Но здесь, в этом подземелье, они были друзьями по несчастью, а это здорово сближает. И потом, ей просто хотелось поделиться, высказать один раз свою тайну. Немного обидную, но в этом ведь не было ее вины.

- Да, я незаконная дочь царя. Моя мать была пленницей-рабыней. Но по отцу я все равно получаюсь вроде как царская дочь. Даже последний месяц жила во дворце. Вот... - она грустно улыбнулась и добавила: - А родилась я на конюшне. Но я никогда не видела маму, потому что она умерла в тот же день. Говорят, ее лошади затоптали.

***

Зэйн был потрясен. Значит, ее запихнули сюда, на растерзание чудовищу, вместо кого-то? Чудовищная несправедливость. С другой стороны, он теперь не представлял на ее месте кого-то другого. Не хотел представлять!

Никто другой ему не был нужен. Мелькнула мысль, будь на ее месте другая, он не стал бы долго думать. Переспал бы с ней, отдал потом Геласарту и больше никогда не вспоминал. Несправедливость? Рука судьбы. Лучик света в его мрачном царстве.

Видя, что девушка грустно хмурится, уйдя в воспоминания, Зэйн отложил любимый инжир в сторону, разом аппетит пропал. Глянул на свои заляпанные сладким соком руки и вдруг сказал:

- Знаешь, я ведь тоже никогда не видел свою мать.

Захотелось поделиться чем-то сокровенным в ответ.

- Да, - грустно улыбнулась она. - Сочувствую тебе, Яз.

Пожала плечиками.

- Мне немного неудобно, что пришлось утаить это от владыки Гелсарта.

- А ему и незачем об этом знать, - задумчиво проговорил Зэйн.

Опять что-то не вязалось. Не такой тип его папаша, чтобы от него можно было бы что-то вот так утаить. А Гелсарт вцепился в девочку как клещ. Даже браслеты на нее нацепил обручальные. Хрен ему, а не девушку!

И все же, что в ней такое, что его отец, этот жестокий и развращенный циник, вот так сошел с ума? А с ним самим что творится? С ним самим ЧТО? Если он не может даже мысли допустить, чтобы отдать ее.

Теперь он узнал одну тайну девушки, но ясности это не прибавило. А говорить на эту тему с отцом, давать ему в руки лишние козыри, не хотелось.

- Ну что, моемся и читаем? - звонкий голосок девушки вывел Зэйна из задумчивости.

У него сработала мгновенная ассоциация, а перед мысленным возникла взором картина, как она голая моет его голого в ванне. Как струится вода, как дрожат капли на ее золотистой коже...

После этого дыхание и способность говорить вернулись не сразу.

- Да. Ты первая, - пробормотал он, закрывая глаза. - А я... потом.

глава 24

Просто удивительно, какие у них оказались схожие судьбы, оба не знали своих матерей. Наверное, в этом был какой-то знак свыше, подумалось ей. Хотела уже идти мыть заляпанные сладким соком руки, но прежде обернулась.

Гесте показалось, что ему плохо, потому что мужчина болезненно скривился и затих. Быстро подошла к нему, хотела потрогать лоб, но вовремя опомнилась, руки-то липкие. А тот мгновенно отреагировал то ли на звук, то ли движение воздуха, Геста не поняла. Только он резко отшатнулся в сторону и открыл глаза, а взгляд какой-то диковатый.

- Яз... - осеклась она. - Тебе нехорошо?

Что-то сменились в его глазах. Как будто опять другое окно открылось.

- Нет, спасибо. Со мной все хорошо. Хорошо.

- Ну, ладно, - неуверенно проговорила Геста.

И ушла мыть руки, думая при этом, что он, конечно, странный. Когда она вернулась, мужчина уже выглядел веселым и бодрым, как прежде. Однако некоторая нервозность и душевная боль в нем в нем все-таки ощущались. Геста сказала себе, что с его душевной болью надо бы разобраться, но они для этого еще недостаточно хорошо знакомы.

После фруктов дошла очередь до чтения.

Книга, которую он ей подарил, оказалась сборником древних легенд и сказаний. С великолепными картинками и красивыми шрифтами. Девушка разглядывала картинки и ахала от восхищения. Ей еще не доводилось видеть такого качества изображений в книгах.

Вообще-то, она умела читать и писать на трех живых языках. На ойле, это язык народов севера, на хакс, на нем разговаривают жители южных степей, и на всеобщем. Лесарт также учил ее читать и писать на древнем языке исчезнувшего народа ахи.

Но сейчас ей хотелось сделать Язу приятное, тем более что он сказал, ему будет интересно. Поэтому и попросила его первым выбрать легенду. Он долго искал, хмурился и наконец начал читать древнее сказание о драконе и его сокровище.

Геста слушала как зачарованная, легенда была о любви.

***

Когда сказание закончилось, они еще долго молчали, поглощенные впечатлением. Потом Зэйн, понимая, что его снова ведет от ее близости, и прикидываться другом становится все труднее, проговорил:

- Я приду завтра. А ты не убирай нить, просто открепи один конец, чтобы твой ящер не споткнулся, а то еще растянется тут во весь рост. То-то будет грохот.

Девушка звонко смеялась, показывая жемчужные зубы.

- И не забудь спрятать свои драгоценные оковы, - проговорил Зэйн, небрежно махнув на прощание рукой.

Он все еще кривлялся, изображая улыбку, пока не спеша шел за поворот. А там, на ходу оборачиваясь огромным чудовищем, затряс головой и умчался туда, где мог подумать в одиночестве. Слишком уж дракон из легенды был похож на него самого. Почему он никогда не задумывался обэтом раньше? Столько лет потеряновпустую.

Зэйн понял, что должен прояснить тайну своего рождения, значит, разговора с отцом не избежать. О девушке тоже надо было попытаться выведать хоть что-то. Неспроста ведь старый змей требовал, чтобы он как можно скорее консумировал брак и заделал ей ребенка! Хотел забрать Гесту себе. Неспроста. Гесту отдавать он не собирался.

Но теперь Зэйна сильно беспокоило другое. Что же такого сказал Гелсарту Оракул? Иногда одно неверно понятое слово может полностью изменить смысл предсказания. Но где гарантия, что Гелсарт скажет правду? А других возможностей он просто не видел.

Вести себя надо было очень осторожно, чтобы отец ничего не заподозрил.Поэтому Зэйн даже продумал некий план действий. Однако вскоре случилось то, от чего все его планы полетели к чертям.